Очередь перетянуть и переводы. И вот это, к удивлению, перевод, доставивший мне больше всего хлопот.
Название: Мальчик внутри голоса
Переводчик: Bri
Бета: WTF One Direction 2014
Оригинал: “a boy inside a voice” by addandsubtract, разрешение на перевод получено
Размер: мини, 2692 слова (оригинал), 1998 слов (перевод)
Персонажи: Найл Хоран, Луи Томлинсон, Зейн Малик, Лиам Пейн, Гарри Стайлз
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: G – PG-13
Краткое содержание: Когда Найлу пять лет, он не знает, что не должен отвечать на незаданные вопросы. Что ему не следует обращать внимания на «как читается это слово?» и «куда кладется зеленый фломастер?» в школе, если он не слышит этого ушами.
Размещение: запрещено без разрешения переводчика и автора
i.
Когда Найлу пять лет, он не знает, что не должен отвечать на незаданные вопросы. Что ему не следует обращать внимания на «как читается это слово?» и «куда кладется зеленый фломастер?» в школе, если он не слышит этого ушами. Его мама очень строга дома, напоминает во время ужина, чтобы он оставил их мысли себе. И он не до конца понимает, что это значит, но знает, что надо молчать.
Первый год начальной школы ему сложно и одиноко, но лишь летом он понимает, в чем дело, когда один из старших мальчиков во дворе толкает его на землю и велит перестать говорить ерунду, никто не умеет читать мысли. К началу следующего года он учится смеяться вместо того, чтобы отвечать, так скрывая вещи, которые слышит. Так притворяясь быть нормальным.
Он притворяется, что это все ушло, и чаще всего ему верят.
ii.
– Они не выберут меня, – тихо говорит Найл одному из оставшихся мальчиков – Гарри, так того зовут. Они за сценой, ждут, когда их позовут, назовут их имена среди списка соло-исполнителей. Найл уже знает, что его имени там не будет. Он не заплачет здесь, сейчас, но все равно чувствует напряжение в уголках глаз, камень в горле. Он расплачется позже.
– Ты этого не знаешь, – говорит Гарри. Он обнимает себя за колени, шапочка низко натянута на глаза. Его нога дрожит.
– Знаю, – отвечает Найл и качает головой. – А насчет тебя они сомневаются.
Он осматривает Гарри, лохматую голову, открытое лицо. Он слышал, как поет этот парень. Мысль о том, что его могут отправить домой, просто не укладывается в голове.
– Мне кажется, тебе повезет.
– Спасибо, приятель, – застенчиво улыбается Гарри, и в то же мгновение Найл знает, какое решение принято, но ничего не говорит.
iii.
Найл уже почти спит, когда слышит звук открывшейся двери и спутанные мысли Луи. Они уже почти неделю в бунгало отчима Гарри, и Найл успел полюбить всех парней – но ему раньше не приходилось так долго находиться в замкнутом пространстве с четырьмя людьми. Он уже перестает различать, где кончаются они и начинается он, но его это волнует куда меньше, чем стоило бы.
Луи мягко падает на его кровать, пружины возмущенно скрипят. Чаще всего они не спят по одному – двое на кушетках, трое в спальнях, – но сегодня Найл из-за головной боли лег пораньше, и остальные его не беспокоили, хотя он так и не уснул.
– Эй, ирландец, – шепчет Луи, кладя руку на шею Найла. – Ты как?
Найл лежит лицом вниз на кровати и поворачивает голову, чтобы посмотреть на Луи. Лицо того слишком близко, поэтому Найл видит лишь огромные глаза и улыбку. Его теплое дыхание пахнет мятой. Луи беспокоится, но не показывает этого. Он прячет свои вопросы под праздной болтовней, дарит поддержку с помощью физических жестов, потому что таков его стиль, но он все равно переживает. Найл вслушивается в переполох его мыслей – одна за другой за третьей – и подавляет смешок. В его голове отдается пульс, но он может лишь надеяться, что привыкнет к этому, потому что он не хочет быть больше нигде.
– Если меня сейчас обнимут, я не буду против, – говорит Найл, и Луи смеется, радостно и удивленно, и прижимается ближе, кладет голову у головы Найла, проводит рукой по спине Найла, гладит открывшийся кусочек кожи на пояснице. Он закидывает свою ногу на ноги Найла, так, что между ними не остается места. Луи не знает, как на самом деле мало места между ними, но Найл пока что не может ему сказать.
iv.
Лиам дает Найлу таблетку аспирина еще до того, как тот успевает попросить. В другой руке Лиам держит бутылку воды и протягивает ее, подняв брови. Он все еще мокрый после концерта, который был необыкновенным, как и все они – волна за волной чистейшего желания, и лишь Найл питается этой энергией. Его трясет от усталости, и Лиам смотрит на него рассудительным, серьезным взглядом. Это не совсем правда, но достаточно, чтобы утешить.
– Надо найти тебе банан, – говорит Лиам, нахмурившись. Это его рассудительное выражение лица. Он раздумывает, может, Найлу стоит показаться врачу, или же надо сделать что-то еще, раз уж он так устает после концертов. Найл глотает таблетку и запивает водой. Зейн и Гарри уже уткнулись в телефоны, Гарри все еще думает о девице, которая принесла им кофе во время последнего интервью и дала ему свой номер. Зейн следит за Лиамом и Найлом краем глаза, потому что заметил состояние Найла после концертов, но он не уверен, что еще может сделать в помощь, чего еще не сделал Лиам. Луи первым попросился в душ, и обычно он там задерживается надолго, но он все равно всегда первый в очереди.
– Я в порядке, честное слово, – говорит Найл. – Уж такой метаболизм. Я все время голоден.
И он не врет. Ему кажется, что он все время голоден, потому что так много энергии тратится на чужие мысли. Иссушает тело.
– Все равно, – говорит Лиам и обнимает его за плечи вспотевшей рукой. Слишком жарко, но Найл не отодвигается. – Надо обязательно найти тебе банан.
v.
Первые выходные дома на самом деле оказались ночевкой – вернее, две ночи и один целый день, но все дело в этом дне. Впервые за несколько месяцев он оказался вдали от парней больше, чем на сутки, и это так странно. Он все еще делит комнату с братом, и мама готовит ужин, приходят все его друзья, так что внутри его головы не пусто, но эти мысли не так знакомы. Не так уютны. И он здесь не одинок, только вот ему так не кажется.
У него нет времени думать об этом, пока все не засыпают, а он смотрит в потолок. Он чувствует себя неполным, как будто что-то важное высекли из него, и он понимает, как сильно рассчитывает на них, потому что они всегда рядом. Он просто жалок.
Но, когда он достает мобильный, то видит там сообщение от Гарри – «скучаю по вам так сильно» – и похожие ответы от остальных.
«Без вас так тихо парни…спокойной ночи скучаю ххх» отправляет он в ответ и притворяется, что этого достаточно.
vi.
Он не знает, что именно становится последней каплей, но девчачьи крики, давление людей со всех сторон, когда они идут в «HMV» для для автограф-сессии – все это заставляет Найла съежиться. Он привык быть желаемым, привык к тому, что все эти девушки понимают – им не получить того, чего они хотят, но ожидания ударяют по нему словно стена. «Может он меня обнимает интересно как Гарри интересно и позвольте мне сфотографироваться может Луи сделает Молли сказала что они», каждая трепетная надежда и желание бьются об него, пока ему не хочется спрятаться. Он дышит слишком быстро и чувствует, как пылает лицо, как быстро бьется сердце.
Он вздрагивает, задерживает дыхание, когда тяжелая рука падает на затылок, но потом Гарри прижимается к нему, кладет подбородок на плечо, касается пальцами ребер.
– Успокойся, – шепчет Гарри глубоким голосом у уха Найла. – Мы не позволим им растерзать тебя, обещаю.
Найл смеется, но как-то слабо.
– Им бы явно этого хотелось.
– Ага, но мы больше и круче, и защитим тебя, – Гарри смеется у подбородка Найла, и они все еще пробираются сквозь толпу, но не только Гарри обращает внимание. Зейн протягивает руку и обнимает его за пояс, тащит его вперед и сокращает расстояние между ними, закусывает губу. Они все обращают внимание, каждый из них, и Луи корчит рожу через плечо, Лиам прикрывает их сзади, и Найл никогда не чувствовал себя счастливее.
– Мои герои, – говорит он и улыбается.
vii.
Когда он, наконец, признается им, в студии во время записи второго альбома, то слышит секундное замешательство, короткое мгновение понимания, а потом Зейн встает и спокойно выходит из комнаты. Мысли Зейна тяжело прочитать, только Зейна. Остальные трое смотрят на него с удивлением в глазах – но никакого недоверия, – и Найл наблюдает за ними десять секунд, пятнадцать.
– Извините, парни, – бросает он и следует за Зейном в коридор.
Зейн далеко не ушел – он сидит в десятке шагов от дверей, колени у груди, спина касается стены. Кто угодно из студии может пройти мимо, но Найла это не волнует, потому что он чувствует боль и злость Зейна, эти чувства пульсируют в его теле, и это невыносимо. Зейн так близко, и он чувствует себя преданным, и от этого Найла бросает в жар. Найл садится рядом – так близко, насколько может, не касаясь его. Это так неправильно, специально не касаться Зейна, но сейчас Найл даже не будет пытаться.
– Ты злишься на меня, – говорит он, потому что Зейн злится, Зейн вспоминает все их общение и удивляется, почему не увидел этого, не понял. Зейну всегда было тяжело доверять людям, и Найл знал этого, но… Он тянул так долго, потому что знал, каковы будут последствия.
– Не злюсь… Ладно, злюсь немного, – спокойно произносит Зейн, но Найл понимает, как тяжело ему это дается.
– Я заслужил, понимаю, просто… Я испугался. Я раньше никому не говорил. Что, если… Что, если я тебя испугал? – Найл садится, как сидит Зейн – колени у груди, подбородок касается коленей.
Зейн долго молчит, и Найл бы волновался, если бы не знал, что сейчас думает Зейн. Зейн не может решить, что сказать, потому что он не понимает, как это – бояться Найла. Даже теперь, после всего, что сказал Найл.
– Дело не в этом. Мы бы никогда не боялись тебя, Найл, но как мы можем помочь тебе, если ты нам не позволяешь? – спрашивает Зейн вместо этого. – Как мы можем защитить тебя?
Он замолкает, и Найл видит – и слышит, – когда он вдруг понимает. Это открытие отражается на лице Зейна, и Найл поворачивает голову, прислонившись щекой к коленям.
– Дело не только в толпах, да? В их мыслях? Все эти девушки?
– Иногда, – говорит Найл. – Не всегда так уж плохо.
– Ты такой идиот, – твердо говорит Зейн. Найл не знает, как реагировать на все чувства внутри Зейна – желание защитить и привязанность, и остаток злости, и боль, – поэтому он молчит.
– Мы бы никогда тебя не боялись. Никогда, понятно? Но больше никаких секретов.
Найл кивает, не находя слов, и Зейн наклоняется ближе, касается плечами его плеч. Он все еще злится, но это уже умеренная злость, и Найл легче, свободнее дышит. Он опускает голову на плечо Зейна и говорит:
– Мне очень жаль, правда.
– Да, – говорит Зейн, – Я понимаю. Все в порядке.
viii.
– Спрашивай, – говорит Найл, закатывая глаза. – Я же слышу, как ты об этом думаешь.
Они снова в бунгало отчима Гарри, третий год подряд, это уже почти традиция. Они свалили все подушки, одеяла и диванные валики на середину комнаты и лежат там щенячьей кучей, голова Лиама на животе Найла, Найл прислоняется к плечу Гарри. Гарри перекинул ногу через ноги Найла, а Луи и Зейн свернулись чуть ниже.
– Если ты слышишь, то зачем мне говорить вслух? – спрашивает Гарри, и Найл не уверен, откуда тот может знать, что Найл обращается именно к нему. Разве что Гарри сам понял, как громко задавал в мыслях этот вопрос.
– Если ты стараешься избежать смущения, то должен понимать, что это не сработает, – говорит Лиам, – потому что если Найл ответит на вопрос без контекста, мы заставим его сказать, в чем дело.
– И все знают, что Найл не сможет устоять перед нашими чарами, – добавляет Луи. Найл опускает взгляд и замечает широкую улыбку на его лице. Найл чувствует их радость и расслабление внутри себя, и поэтому он ощущает себя таким легким.
– Не смогу устоять перед вашими чарами, именно так, – Найл не сдерживает улыбки.
– Колись, Гарольд, – смеется Зейн. Он поднимает брови и дергает за край рукава футболки Луи.
– Так ты слышишь, как мы дрочим? – спрашивает Гарри и вообще-то не выглядит смущенным. Даже не взглянув, Найл знает, что тот нахально улыбается.
– Я думаю, мое умение читать мысли тут совсем не причем, – говорит Найл, почти успешно сохраняя лукавое и спокойное выражение лица. – Мне кажется, все дело в том, что тихо ты не умеешь, приятель.
– Эй! – Гарри пытается выглядеть возмущенным, но быстро сдается. Он искренне смеется, и Найл чувствует этот смех в груди, вибрации из-за их близости.
– Я бы мог, если бы хотел, – говорит Найл, когда Гарри успокаивается. – Но я и так достаточно нарушаю ваше право на уединение.
Повисает недолгая тишина, когда все обдумывают эти слова, хотя не похоже, что кто-то особо удивлен или встревожен. Скорее, наоборот.
– Не нарушаешь, на самом деле, – говорит Лиам. – Потому что мы не против.
Вместо благодарности Найл убирает волосы со лба Лиама – он знает, что они бы отказались от его благодарностей. Всегда отказываются.
– Ты так говоришь только потому, что я не подслушиваю, когда вы дрочите, – вместо этого говорит он и улыбается в ответ на их смех. Ему тепло и уютно, и он вот-вот уснет, и он бы не хотел быть больше нигде.